История крещения древнего города Мурома

Пособие для преподавателей истории и истории искусства общеобразовательных и художественных школ Владимирской области

В научно-исследовательской работе искусствоведа и историка Г.В. Хлебова подробно рассматривается вопрос о времени крещения города Мурома, анализируется содержание текстов клейм житийной иконы Константина, Михаила и Феодора, еще не опубликованных в литературе. Материал представляет интерес для любителей древнерусской культуры, краеведов, библиотекарей.

Брошюра искусствоведа и историка Г.В.Хлебова "История крещения древнего города Мурома» имеет научно-исследовательский характер и написана своевременно, в год 2000-летия Христианства. 

 

Над темой автор работал много лет непосредственно в Муромском и других музеях страны, изучая историю России и древнерусской живописи. В 1967 году он в институте им. И.Е.Репина защитил диплом на тему: "Древнерусское искусство как исторический источник". О научности мышления автора убеждает его статья "Житийная икона Бориса и Глеба из Мурома", опубликованная в сборнике "Памятники культуры: Новые открытия: Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник. 1982. - Л.: Наука, 1984, с.262-274", изданном Академией наук СССР. Научные позиции, обозначившиеся в той статье, позволили сделать достаточно убедительные выводы в установлении исторической истины о времени крещения г. Мурома. Для доказательства о пребывании Константина в Муроме в 1192-1232 гг. автору потребовалось изучить "Сказание о граде Муроме", историческую литературу о древнем Муроме, летописи. Помогла в этом работа над экспозицией "Муром IX-XIII веков", которая и сейчас функционирует в Муромском музее.

Тема имеет дискуссионный характер, в ней чувствуется живая мысль, борьба мнений. Поэтому она доступна для массового читателя. В споре с организаторами надуманного 900-летнего юбилея крещения Мурома, проведенного в 1997 г., автор нашел исторические источники, доказывающие о начале крещения жителей древнего Мурома еще в 1013 г. князем Глебом и завершении его Константином, пришедшим в Муром в 1192 г. В брошюре проанализировано содержание текстов клейм житийной иконы Константина, Михаила и Феодора, по количеству клейм. Это самая большая икона изо всех икон, хранящихся в музеях Владимирской области. Написал ее в 1714 г. муромский иконописец Александр Казанцев вместе с сыном Петром. Искусство Казанцева получило признание в Москве на авторитетной выставке в 1983 г., а в юбилейном альбоме "1000-летие русской художественной культуры" опубликованы его иконы "Царь Царем" и "Богоматерь. Звезда пресветлая".

Г.В. Хлебов оценил мастерство Казанцева в исторических композициях, т.е. в клеймах житийной иконы. Её 87 клейм наглядно доказывают, что икона - раскрытая книга. Исследование представляет интерес для любителей древнерусской культуры и старины, для преподавателей истории России и истории искусства общеобразовательных и художественных школ, для православных земли Владимирской.

Искусствовед, директор Владимирской ДХШ Н.А. Шаврина 

 

Автор, изучив житийную икону муромских святых Константина, Михаила и Феодора, дал профессиональный анализ живописному произведению и правдиво раскрыл историю крещения Мурома, как историю крещения Киева в статье "Житийная икона Бориса и Глеба из Мурома" опубликованной в ежегоднике "Новые открытия... " (1982 г.). Икона рассматривается как исторический источник и как художественное произведение начала XVIII в. Работа может быть рекомендована в качестве учебного пособия преподавателям художественных школ и для защиты ученой степени кандидата наук. Она продолжает тему "Крещение Руси и распространение христианства", начатую в уже названной статье 1982 г. 

 

Кандидат архитектуры, доцент А. А. Варганов 

 

Плавно течет Ока от Подмосковья к Нижнему Новгороду. Много русских городов на её берегах. А самый древний из них - Муром. В "Повести временных лет" он назван под 6370 (862) годом среди древнейших 14 городов России [1] . Много тайн скрывает его история. Спорным был вопрос о времени возникновения города. Находились ученые, опровергавшие летописную дату [2]. Проблемным остался вопрос о крещении древних муромцев. В июле 1997 г. жители Мурома отпраздновали 900-летие крещения своих далеких предков [3] и поставили памятник "убиенному язычниками в 1097 году князю Михаилу" [4] - сыну святого Константина, крестившего древних муромцев. Русская православная церковь отождествляет Константина с муромским князем Ярославом, княжившим с 1097 г. по 1129 г. [5]. О нём известно в летописях. На съезде русских князей 1097 г. в Любече Муромо-Рязанские земли были утверждены за Черниговскими князьями-братьями и достались младшему из них Ярославу. Он приехал в Муром и стал первым муромским князем. О деятельности же Константина рассказано в его житии, написанном неизвестными муромскими историками XVI века. Житие Константина - правдивый исторический источник о крещении древнего Мурома. В нем повествуется, как святой Константин пришел из Киева и крестил "муромские народы" [6]. За это на церковном соборе 1547 г. Константин вместе с сыновьями Михаилом и Феодором были канонизированы. А местное почитание этих святых в Муроме велось еще до канонизации на основании устного исторического предания, которое потом было записано в житие. Об этом можно прочитать в тексте жития: "Некие глаголюще даже древняя сказания о преславном граде Муроме бысть в Российской земле. О нем ныне азъ хощу писать в назидание позднейшим родомъ". Церковным собором 1549 г. в Москве личность Константина, вместе с другими святыми, была еще раз проверена. А в 1552 г. царь Иван Грозный, совершая военный поход в Казань, на пути своем в Муроме поклонялся святым князьям как своим " сродникам". 

 

Авторы жития провозгласили Константина апостолом, по аналогии с Константином великим. И его жену по аналогии тоже назвали Ириной. Кто же крестил муромцев и когда? Ярослав в 1097 г. или Константин в 1192 г.? 2000-летие Христианства обязывает нас выяснить это. Выяснить можно, изучив житие и житийную икону Константина, Михаила и Феодора, а также историческую литературу о древнем Муроме. 

 

Житие Константина, объединенное с "Прологом" от 21 мая, народным преданием о муромском князе Георгии и житием Василия Рязанского, составило основную часть "Сказания о граде Муроме" [7]. Житие Константина и "Сказание о граде Муроме" известны по многим рукописям и печатным изданиям. 

 

Самая краткая редакция Сказания - в надписях житийной иконы Константина, Михаила и Феодора из Муромского историко-художественного музея [8]. Для надписей в клеймах иконы взята историческая основа "Сказания". Икону написал муромский изограф Александр Казанцев в 1714 г. для Благовещенского собора [9]. В среднике громадной иконы святые князья представлены в золотых княжеских шапках, у каждого в левой руке меч - символ княжеского достоинства, богатая княжеская одежда украшена золотым шитьем, убрана жемчугом. Лики князей написаны рельефно, как это делалось в конце XVII- нач. XVIII в. Константин на иконе возвеличен, как и в житии. В правой руке старого князя держава - символ власти. Его сыновья совсем юные и абсолютно одинаковые, как близнецы. Почему так? Ведь священники Благовещенского монастыря, и художник знали, что Михаил старше Феодора. 

 

И в соседнем Троицком монастыре они видели икону Бориса и Глеба, на которой старший из святых братьев Борис представлен с бородой и усами в отличие от младшего Глеба. Почему же они не пошли по аналогии в создании святых образов Михаила и Феодора? 

 
Это объясняется тем, что в христианском подвиге Михаила они увидели аналогию подвига первомученика юного Стефания, которого изображали без бороды и усов. Нас в этом убеждает икона из Музея им. Пушкина. Аналогия подвигов Стефания и Михаила объясняет и название Стефаньевской церкви надвратной.

Благовещенского монастыря, в XVIII в. вновь построенной из кирпича вместо устаревшей деревянной. Образ безусого Михаила вызывает и аналогию с юным муромским князем Глебом, всегда изображавшимся без бороды и усов. Михаил, как и Глеб, погиб в юности. В руке Михаила пальмовая ветвь - символ первенства. Он первый начал просвещение муромских язычников и погиб за веру православную. Над головами святых князей Ветхозаветная Троица, как бы воплощающая евангельские слова, сказанные Христом ученикам своим: "Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа". Эта икона является историко-художественным памятником, как "Сказание..." - историко-литературным. Редакция иконы еще не опубликована в литературе и заслуживает внимания. Особенность редакции еще в том, что надписи на некоторых клеймах (2,19,29,35,49) сообщают сведения, неизвестные по другим текстам. 

 

На 87-ми клеймах иконы изображены события, описанные в "Сказании о граде Муроме". Прочитаем краткое изложение содержания клейм.

В первой композиции художник представил чудесное небесное явление, предзнаменовавшее крещение Мурома: "Муромский святой ангел божий прииде ко господу Богу и возопии глаголюше: доколе, господи, пребуду в некрещенном сем граде Муроме. Пошли, владыко, тезоименитого князя Константина, да просветит люди темные".

Изображено небесное явление довольно убедительно, реалистически. К Богу, восседающему на троне в розовом небе, явился крылатый ангел. Казанцев, в совершенстве владея иконописными приёмами, изобразил ангела в двух разных позах, как бы в разные моменты: представшим пред Богом и кланяющимся ему.

И, как гласит надпись второго клейма: "Воспали Господь Бог духом святым князю Константину Святославичу". Изображен же земной эпизод: перед Константином стоит боярин, это соответствует второй части надписи: "…слыша благоверный князь Константин от бояр о граде Муроме".

"И начать…Константин просить у отца своего град сей Муром в удел себе, не хочаше в нем господствовать, а обратити люди неверные в святое крещение". Клеймо третье: нарисован Киевский Князь Святослав, сидящий в кресле, а перед ним Константин. Оба старые, длиннобородые, в богатых княжеских шубах, Святослав в княжеской шапке, а просящий Константин с непокрытой головой.

В четвертой композиции "Константин моляще отца своего Святослава бояр отделите ему". Значит, Константин был беден. Главная его задача - крестить муромских язычников. "И. . . Константин сподвиже на молитву митрополита киевского". В пятом клейме мы видим митрополита на приеме у князя киевского. Клеймо шестое: "Константин отцу отдает прошение, низко кланяясь". Здесь, как и в первом клейме, передано действие путем изображения одного человека в разных позах: Святослав, стоя выслушал сына и принял его прошение, а потом нагнулся, чтоб поднять усердно кланяющегося сына.

В композиции седьмого клейма Святослав и Константин изображены дважды в разных архитектурных интерьерах великокняжеского дворца: слева - отец обнял сына, понимая, что прощается с ним навсегда, а справа - они присели по русскому обычаю перед дальней дорогой на широкий диван и смотрят друг на друга.

Киевские митрополиты были митрополитами Всея Руси, несмотря на феодальное дробление страны. К Мурому и Ростову, князьями, которых были первые русские святые Борис и Глеб, их внимание было постоянным.

Православной миссии Константина в далекий пограничный город Муром придано большое значение. "Благоверный князь Святослав и пресвятейший митрополит сотвориша молебное пение в соборной церкви Господу Богу и Богоматери со всем освященным собором" (кл. 8). "Митрополит помаза благоверного князя Константина" (кл.9). "Князь Святослав сына своего Константина благословляет образом Богородицы" (кл. 10). «Митрополит посылает с Константином епископа...на просвещение града Мурома» (кл.11). В этих эпизодах уже принимают участие сыновья Константина - Михаил и Феодор, их мать Ирина и епископ. Наблюдаются интересные живописные приемы у Казанцева. На золотистых крышах зданий положены лессировки красной киноварью, а крыши обведены черной краской.

Праздничным и торжественным был отъезд Константина из Киева (кл. 12 и 13). Ехали они по равнинной местности, местами песчаной. Вот таким реалистом был Казанцев. Константин восседает на белом княжеском коне-иноходце, как обычно на иконах. И что удивительно! Художник нарисовал у коня черные подковки с гвоздиками. Муромский Казанцев любил детали, как тульский Левша. 

 

И вот киевляне приехали в Муром (кл. 14). Константин сидит на троне в шатре и "посылает пред собой своего сына, незлобивого и кроткого христолюбца князя Михаила во град Муром оувещати люди неверные". Но в муромском кремле "безбожные людие яростию распыхахуся совет зол совещахуся и глаголище: оубием его" (кл. 15). Кремль кирпичный красный, с башнями и вратами, как настоящий московский кремль. Его заполнили муромские мужики в красных рубахах. Клеймо 16: "Михаил прииде во град с немногими людми. Неверные люди сретоша его". Они "лестию призваша Михаила во град...и убиша его и извергоша вон из града" (кл.17). Композиция 17-го клейма очень сложная. В ней показано три эпизода: Михаил восседает в кресле, потом язычники убивают его на земле, и мертвый он лежит, выброшенный из кремля. Так иконописец показал последовательность действия, как будто в трех кадрах кинофильма. 

 

Убив юного князя-христианина, язычники испугались. Их испуг православный писатель описал такими словами в кл. 18: "И прииди на них неверных страх божий и оужас неисповедим…гоними сами же во град и затворишася и готовляше оружие бранное". Художник XVIII в. представил жителей древнего Мурома с огнестрельным оружием. Подъехав на коне, (кл.19) "Князь Константин со многим воинством и взя тело сына своего убиенного… И возопи ко господу Богу со слезами горько великим гласом".

Кл.20: "Невернии людии града Мурома изыдоша спешно противу благоверного князя Константина...хотяху его прогнати" (кл. 21). "Константин же... извлецаше мечт» свой прежде всех..." (кл. 22) показал готовность к битве. Соседство 21 и 22 композиций наглядно и убедительно показывают готовность враждующих противников к сражению. "Неверии граждане, видевши храбрость и мужество Константина и оустремление христианское господу Богу… бегше во град". И святой Константин со образом пресвятыя Богородицы «подъезжают к городу неверных язычников" (кл. 23). Константин одержал моральную, духовную победу. И "невернии людии послаша ко благоверному князю с повиновением» (кл. 24). В композиции 25-й послы "невернии кланяются благоверному князю в ноги с повиновением оброки и дани давати… но не хотяху приняти святое крещение" (кл. 26). Наивная на наш взгляд, но далеко не натуралистическая композиция 27-го клейма показывает своеобразие мышления древнерусского художника. Князь и его приближенные, всех их шесть человек, сидят в кремле и заняли весь кремль, как какой-то ящик. В других композициях примерно так же. Муромский кремль на этой иконе изображен во многих клеймах и всегда по-разному. Художники Древней Руси избегали повторений, не желая быть скучными.

Значительное событие запечатлено в 28-й композиции: "Константин создал первоначальную церковь во граде Муроме во имя Благовещения пресвятые Богородицы". Вместе с князем здесь изображен и епископ со всем освященным собором. "В той церкви погребоша… многострадальное тело князя Михаила убиенного предтечу Муромского…"(кл. 29). 

 

Похоронив сына по православному обычаю, "Константин в велицей скорби и печали пребываху в себе размышляя како обратити люди от неверия в христову веру…" (кл. 30). Художник, стремясь выразить трудности задачи, вставшей перед Константином, изобразил его в одной композиции дважды: "печально… в себе" размышляющий, сидя в княжеском кресле, и предстоящим перед иконой Богоматери, прося ее помощи. А в следующей композиции показано, как "Константин ...призывая люди града Мурома из тьмы неверия отступити" (кл.31). В кремле Константин с сыном Феодором и "люди града Мурома" сидят, мирно беседуя. Иконописец XVIII в. остался верным средневековому приему: изображать не массу народа, а несколько человек, т. е. представил целое (народ) по части. Аналогичный прием использован в клейме 32: в храме совершает молебен "епископ со всем освященным собором", а изображены епископ и один священник. В то время «невернии всии единомысленно совещахася убити Константина» (кл.33), то есть - повторить зверство, совершенное против Михаила. И «приидоша всии невернии ко двору князя Константина со оружием и дрекольями..." (кл. 34). В композиции изображена вооруженная толпа, готовая убить Константина и Феодора, сидящих на княжеском троне. 

 

Здесь, в Старом вышнем городище, Константин построил и второй храм святых страстотерпцев Бориса и Глеба, в нем "оустроил епископа именем Василий". "Благоверный князь Константин пред образом пресвятые Богородицы со слезами моляся глаголющее… избави нас, помилуй нас (кл. 36). И произошло чудо: "бысть глас с небес: Константине дерзай не бойся...Константин слышав божию помощь приять образ пресвятыя Богородицы поиде к безбожному народу. Люди невернии падаша ниц на землю и поверже оружие свое" (кл.37).Так в душах неверных совершился переворот. "Святой Константин возгласи им: братья мои, чего ради пришли. Они же отвещати: приидохом молить те яко нас крестити". И "святой Константин со всем освященным собором в церкви Благовещания пресвятой Богородицы нача молебны пети". Удивительно красиво и содержательно разрабатывает художник ритм, доводя его до музыкального звучания. Так, в клейме 35 перед иконой один лишь Константин. Все присутствующие в храме стоят. В соседней композиции все кланяются вместе с Константином. А в 37 клейме симметрично им склонились перед иконой еще некрещеные жители города Мурома. И в этих ритмичных движениях чувствуется торжество веры православной. Торжество и праздничность аналоях, позолоченных иконах и ризах священников (кл. 39-40). "И тако все людии с великой радостию течаху на реку глаголемую Оку" (кл.42). "И тако епископ крестиша все людие во имя отца и сына и святаго духа (кл.43). Ока написана сине - зеленой краской. Вода занимает нижнюю часть 43-44-45-й композиций и объединяет их. На одной из композиций показан процесс крещения мужского населения, "а жены и девы крестиша на особеном месте" Крещение объясняется как событие, непосредственно связанное с небесной стихией: "возгреме гром с небес страшно яко поколебатися всему граду и явишася с небеси лучи огненные и осени их", т.е.крещеных язычников. Крестившиеся внешне преобразились, все мужчины стоят пред священником в белых рубахах и красных сапогах (кл. 46). 

 

В последующих композициях воспето торжество веры христианской. Крещеным людям священники "даше свечи горящие в руци и повелеша идти в первоначальную церковь Благовещения пресвятой Богородицы" (кл.47). "Некрещеные вси начаша молиться Богу (кл.48). "Благовернный Константин поеле три трапезы устроити (кл.49) и сотвори пир...всем людей от мала до велика (кл. 51). "Люди града Мурома прославиша Бога и вси веселишася (кл. 52). Пирующие сидят за столами, покрытыми скатертями, уставленными красивой посудой. Впечатление праздника создает и архитектура. Пируют, веселятся на фоне архитектурных зданий, около зданий.

Веселье сменилось горем. "Посем оу благовернага князя Константина преставися ег, о княгиня Ирина (кл. 53). Погребение Ирины состоялось в церкви Благовещения пресвятой Богородицы (кл.54). В тексте иконы кратко сообщается о дальнейшей жизни и деятельности Константина, сказано лишь о результате его деятельности: "…послужиста господу Богу всем сердцем и всею душою своею и поживе князь Константин и сын его Федор во граде Муроме во благоденстве и ко господу отыде (кл. 55). И "погребоша их месяца марта в 12-й день в первоначальной церкви Благовещения пресвятой Богородицы". 

 

Константин совершил великий христианский подвиг, крестив "муромские народы". Но муромские христиане со временем забыли о своем крестителе, о месте его захоронения. И старица Варсонофия, жившая в XVI в., не поверила небесному явлению Богоматери и святого Константина с сыновьями,возвестившими,что "у церкви Благовещения лежат муромские чудотворцы (кл. 58-60). Но "стекошася всенародное множество" к Благовещенской церкви и начаши искати и обретоши мощи светых Константина, Михаила и Феодора (кл. 61, 62, 69). 

 

А "в лето 7060 (1552) прииде царь и великий князь всея Руси Иоанн Васильевич к Благовещанию Пресвятей Богородице. И молился муромским чудотворцам о победе над безбожным царем Казанским (кл. 70). Тогда, в 1553 г., после победы русских войск над Казанским ханством, по повелению царя и был построен новый каменный собор Благовещенский с приделом святых Константина и его сыновей на месте старого деревянного. В новый собор были перенесены мощи святых Константина, Михаила и Феодора. 

 

В 70-ти клеймах иконы кратко изложено содержание жития Константина. Из всех дат, указанных в житии, авторы текстов для иконы в клеймах назвали только две: 12 марта - день захоронения и поминовения святого князя Константина и его сына Феодора и 706 (1553) год - год обретения кощей святого князя Константина и чад его Михаила и Феодора, перенесения их в новую каменную церковь. В среднике иконы крупными буквами славянской вязью написана дата крещения Мурома - 6700-й год (1192).

В большинстве же списков жития Константина и "Сказания о граде Муроме" названы две даты крещения муромцев: "По преставлении Святого благоверного князя Владимира и по убиении чад его Бориса и Глеба пройде двести лет (т. е. в 1215 г.), от создания мира 6700 (1192) года". По нашему мнению разница между этими датами в том, что 6700 (1192) год - дата летописная, а "двести лет"... из народного предания. Составители жития вписали обе даты, несмотря на их несоответствие. Некоторые переписчики указывали тоже две даты крещения Мурома: одну от Рождества Христова, другую от сотворения мира, стараясь улучшить хронологию. Так, в некоторых списках, хранящихся в Муроме и в списке из Государственной Российской библиотеки (Москва) за №1104, л.3: по преставлении Святого благоверного князя Владимира и по убиении чад его Бориса и Глеба пройде двести лет (т.е. 1215 г.), а от создания мира 6731 (1223 г.), а не 6700. Несовпадение чисел этого переписчика не смутило, т.к. и в ранних списках оно есть. На листе же 19-м даты совпадают: по представлении Святого князя Владимира и по убиении чад его Бориса и Глеба двести лет, а от сотворения мира в лето 6723, т. е. в 1215 г. по обоим летоисчислениям. Несоответствие дат приведено к соответствию. Отдано предпочтение дате из народного предания.

Близился 1715 год - знаменательный для Благовещенского монастыря. В нем строилась новая каменная церковь, Стефаньефская надвратная. В 1715 г. исполнилось 700 лет со времени трагической гибели святых покровителей города Мурома, первых русских святых Бориса и Глеба. Ведь если бы признать правомерной дату крещения Мурома 1215 г., то можно было бы отпраздновать 500-летне крещения Мурома. Но муромцы не поддались соблазну и в 1715 году построили часовню в память святого Михаила с надписью "Убит язычниками в 1192 голу", (а не в 1097) [10]. 

 

У авторов иконы не было сомнений, что Константин крестил "муромские народы" в 6700 (1192) г. 

 

Владимирский иеромонах Иоасаф безусловно знавший муромскую икону, был убежден, что Константин пришел в Муром в 6700 (1192)г. и пренебрег датой "двести лет". Но раз в житии названы две даты, он, чтобы сделать более убедительным 6700 год, обратил внимание на упоминающиеся в некоторых списках жития "сто семьдесят лет разорения города Мурома до появления в нем Константина". Он сделал логичный вывод, что разорения в Муроме, как и в Киеве, начались в 1015 г., сразу после смерти Владимира и убиения Бориса и Глеба. Рассуждая, что "170 лет" дата может быть не точной, он ее уточнил, прибавив святую седьмицу "седьмь лет" 1015+177= 1192 (67003) год - полное совпадение с датой на иконе. Совпадение - это уже святая правда! Эта дата вошла в сборник: "Описание Владимирской епархии. 1853. -Ч. 2. -С. 195-216".

Число "седьмь" выручило и авторов ". Повести о водворении христианства в Муроме [11], наверное, не знавших икону. Они изучали житие Константина. Для них "200 лет по преставлении Владимира и убиении Бориса и Глеба "оказались более правомерной датой.1015+200+ "седьмь" в сумме дают 1222-й год. В житии Константина есть дата 6731 (1223) - смерть княгини Ирины. Тоже почти совпадение, тоже правда. Значит, по мнению авторов "Повести", в лето 6731 Константин пришел в Муром, погиб его сын Михаил, совершилось "водворение христианства в Муроме", умерла Ирина. В путеводителе по городам Владимирской губернии [12] 1205 год считается годом смерти Константина. Этой даты нет в известных нам списках жития. По летописям известно, что в 1205 г. умер муромский князь Владимир. Напрашивается предположение, что автор путеводителя отождествил Константина с Владимиром. 

 

Надписи на клеймах иконы безусловно отредактированы авторитетной комиссией, и этой редакции мы должны доверять больше всех других. Ведь икона - святой образ. Муромские летописцы, авторы жития Константина и канонизировавшие его в 1547 г. Преосвященные митрополит Макарий и Филарет были убеждены, что Константин действительно историческая личность конца XII - нач. XIII вв. Макарий считал Константина продолжателем православной миссии, начатой Глебом в Муроме. И поэтому поместил их имена в одной книге Четьи-Миней за май месяц. 

 

В XIX веке перед авторами "Истории русской церкви"[13] встал вопрос: кто такой Константин? По житию его родословная берет начало от Великого Киевского князя Владимира Святого, но в летописи его нет. Стали искать ему место в истории и решили, что Константин - внук Ярослава Мудрого, Муромский князь Ярослав Святославич, родоначальник всех муромских, рязанских и пронских князей. Он в 1097 г. приехал в Муром и крестил подвластный свой народ. "Константин и Ярослав - одно и то же лицо". Отождествив князей, живших в разных столетиях, объединили даты и события. И получилось складно: "По летописи первый муромский князь Ярослав (1097-1129 гг.). По житию первый муромский князь Константин (1192-1232 гг.). Ярослав - имя мирское, Константин - имя крещения. Соединили в одну биографию летописные сведения о Ярославе с событиями из жизни Константина. И получилось: муромские язычники убили двух сыновей Ярослава, тогда как все его четыре сына были живы и здоровы. Ярославу дали православное имя Константин вместо Панкратия. Заслуги Константина перед русской православной церковью приписали Ярославу. Даже основателем древнейшего в Древней Руси муромского Спасского монастыря стали считать Ярослава. Написали, что Константин, как и Ярослав, четыре года был князем Черниговским и в Чернигове похоронил свою жену. Эти абсурдные версии попали в Четьи-Минеи, вновь издававшиеся и в научные труды авторитетного историка Д. И. Иловайского и других историков. Иловайский, зная, что отец Ярослава умер в 1077 г., когда Ярослав был младенцем, придумал хитрую уловку, противоречившую летописям: "Святослав успел благословить сына и проводить сына и внуков в Муром". Какие внуки могли быть, когда еще сын был младенцем. "А в 1097 г.,- писал Иловайский,- Ярослав приехал в Муром уже второй раз". И снова наивная выдумка. Ведь в 1097 г. дети Ярослава были младенцами, как он сам в 1077 г. И получается, что его сын не мог принимать участие в крещении по возрасту.

Идея отождествления Константина с Ярославом рождает много вопросов. Почему Константин был забыт после смерти Муромскими князьями? Почему у Благовещенского собора не хоронили других князей? Почему Константин не поселился на кремлевской горе, где жили до него все муромские князья с 1097 г.?

Странно, что антинаучное отождествление укоренилось в литературе. Ведь житие Константина в XVI в. было отредактировано митрополитом Макарием, и святой Константин был самим собой. В XIX веке историки русской церкви стали почему-то подвергать сомнению труды Преосвященного. И даже в 13-томной "Истории русской церкви", переизданной в 1995 г., страница о крещении Мурома имеет те же самые ошибки: отождествление Константина с Ярославом, смещение исторических дат на сто лет. Хорошо, что есть ценное дополнение: "Муромцы…находясь в соседстве с болгарами-мусульманами, а иногда и под их властью, упорно держались язычества" [15]. Следует добавить: и мусульманства. Уж если волжские болгары в 988 г. предлагали свою религию Киевскому князю Владимиру, то в Муроме они ее насаждали. Усиленное влияние болгарских мусульман на Муром было в связи с договором о торговле России с Волжской и Камской Болгарией, заключенным Владимиром в 1006 г. Отождествление Константина с Ярославом прочно вошло и в современную литературу. Так, в юбилейном сборнике: "Русские святые:1000 лет русской святости.- СПб.: Азбука, 2000.",без упоминания имени князя Ярослава назван Благов ерный князь Константин и указана дата его кончины 1129 года, а не 1232, как в житии.

Итак, при отождествлении появилась еще одна, четвертая дата крещения Мурома - 1097 год, согласно которой и было отмечено 900-летие.

Идея отождествления зародилась потому, что историкам церкви, крещение древнего русского города в конце XII века казалось запоздалым, абсурдным. Профессору богословия Е. Е. Голубинскому [16] показалось не менее абсурдным отождествление князей, живших в разных столетиях. К тому же он считал, что "Ярослав не мог быть первым крестителем Мурома, там до него был Спасский монастырь... в нем уже было христианство… Ярослав же в Муроме даже церкви не построил". Отрицая отождествление князей, Голубинский пришел к отрицанию Константина как личности: "Весь рассказ жития Константина есть ничто иное, как вымысел муромских риторов". Но ведь в житии написано: "Старец Герасим указал царю Ивану Васильевичу место захоронения его сродников - князя Константина с сыновьями". И там были обретены их мощи, а на них была "плита каменна великая". Это уже не вымысел, а вещественное доказательство. Каменная плита в XIII веке могла быть положена только на могилу князя. Плита и мощи хранятся в Благовещенском соборе [17]. 

 

Если Константина не было, а Ярослав "не мог быть первым крестителем Мурома, то к чьим же мощам припадали православные в течение многих столетий? На икону каких святых они молились? Ведь на ней представлена история древнего Мурома, которую хорошо знали священнослужители Благовещенского собора.

Выпад Голубинского не понравился другим богословам. Особую активность в споре с ним проявил настоятель Муромского Благовещенского монастыря архимандрит Мисаил, стремившийся вновь доказать, что Константин - это Ярослав. 

 

Много лет Мисаил смотрел и молился на икону Константина, Михаила и Феодора, но взял грех на душу, не поверил, что на иконе написана святая правда: в 6700 г. святой Константин крестил муромские народы. Архимандрит обвинил "списателей"- авторов списков жития, написавших 6700 год вместо 6600-го, а также имя Константин вместо Панкратия. И для убедительности в своем исследовательском труде, напечатанном в 1906 г., написал: "Ярослав был похоронен у Благовещенского собора"[18].

Однако, в 1903 г. муромский краевед В. Добрынкин писал, что Ярослав был похоронен в Кремле. Почему Мисаил стремился вновь доказать тождество Константина с Ярославом?. 'Отодвигать принятие Муромом христианства к началу XIII века, как это делает житие, мы не имеем никаких оснований. Совершенно не естественно, что в Муроме в течение столетия (с 1097 до 1192 или даже до 1223 г.) существовала религиозная рознь между правящим классом и народом. Христианство утвердилось в ближайших к Мурому областях - Ростовской и Суздальской". 

 

Для настоятеля Благовещенского монастыря, как ни странно, икона не являлась убедительным доказательством. Мисаил сделал ложный вывод: "Годы…не могут быть даже приблизительно верными, а другие данные тоже противоречивы. В летописях князя Константина не значится".

Длительной была борьба мнений в исторической литературе. Н. Серебрянский выступил против отождествления Константина и Ярослава. (Древнерусские княжеские жития. Чтения Общества истории и древностей российских. 1915 г. Кн. III). Н. Серебрянский в своем докладе высказал недоверие первым редакторам жития Константина: "Нужно сознаться, что разъяснения, предложенные митрополитом Макарием и архиепископом Филаретом, недостаточно убедительны и фактически не обоснованы". В этом заявлении звучит клевета на Преосвященного. Ведь митрополит Макарий в 1553 г. приезжал в Муром освящать новый каменный Благовещенский собор. И, конечно, он знал все народные предания о святом Константине и муромскую летопись читал.

После революции воинствующие безбожники закрыли монастырь, а раку с мощами святых затащили в музей для антирелигиозной пропаганды, пересчитали кости и обнаружили, что в раке не три человека, как на иконе, а пять, составили акт, [19] обвиняющий церковников в наглом обмане народа: не три, а пять. Но антирелигиозники поленились почитать житие, в котором сказано, что у церкви Благовещения похоронены Константин, его жена и сыновья Михаил и Федор (у него была жена). Это семейная могила. В музее антирелигиозники крупными буквами, как революционный лозунг, написали: "В раке лежат мощи святых, которых, в самом деле, никогда не было". У иконы аналогичный лозунг повесили. У посетителей музея постоянно возникали вопросы: "Как же это? Икона и даже скелеты святых есть... вот они ... а самих их не было? Странно как-то...". Приходилось придумывать какие-то ответы на эти вопросы и мне, когда я работал в музее в 60-е годы. Надоели вопросы, и снял я лозунги, а мощи накрыл покровом специально для них вышитым. И стало лучше рассказывать. Но у меня нашлись враги, попал я в "Крокодил", и выгнали меня из музея. Однако проблема крещения моего родного города запала мне в голову. Стал я читать, изучать древние рукописи, летописи, старинную и современную историческую литературу. И узнал, что Константин был князь без княжества. Он хотел завладеть Тмутороканью (Таманский полуостров), когда-то входившей в Черниговское княжество. Не удалось стать там князем. Появился в Муроме уже с целью крещения народа. Основал здесь Благовещенский монастырь, похоронил здесь жену в 1223 г., принял монашество. 28 Февраля муромцы убили его второго сына Федора, а через несколько дней умер и сам. В Муроме он прожил 40 лет, умер 80-летним старцем. Основанный им монастырь пришел в запустение от татарских погромов и в 1261 г. прекратил существование. Могила Константина была забыта и заброшена. И при обретении мощей в 1553 г. на надгробной плите было "полторы пяди земли" (это 30 см.). 

 

И так вот я трудился в поисках истины, а священнослужители отпраздновали 900-летие крещения Мурома как "самую знаменательную дату в истории земли муромской". Архиерейскую службу вел митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим. Ректор Санкт-Петербургской духовной Академии епископ Константин поздравил муромцев с праздником. Праздновали и радовались, что древний русский город стал православным на сто лет позднее массового крещения Руси. И не вспомнили муромских князей Бориса и Глеба - святых покровителей города Мурома, а ведь еще Н.М. Карамзин писал "первые семена христианства в Муроме могли быть посеяны князем Глебом"[20]. Н. Н.Воронин, проводивший раскопки в Муроме, пришел к выводу, что культура Киевской Руси с приездом Глеба отразилась в Муроме [21]. Академик М.Н.Тихомиров назвал точную дату: "Христианство в Муроме утвердилось после 1013 года"[22]. Об этом можно прочитать и в книге "Историко-статистическое описание церквей и приходов Владимирской епархии"[23]. 

 

Юный Глеб, получив Муром в удел при распределении городов Киевской Руси его отцом Владимиром, приехал в свой город в 1010 г.[24] Перед Глебом стояла задача - крестить жителей города. Он приехал в Муром не только с дружинниками. С ним были священники и епископ.

Овладеть укрепленным городом и крестить язычников Глебу не удалось. И он, как сказано в Прологе, некоторое время жил в 12 верстах от Мурома на реке Ушне. Позднее там был основан Борисо-Глебский монастырь и село, названное тоже именами святых братьев. Потом Глеб обосновался в 2-х верстах южнее города, в бору на берегу Оки и поставил там храм Всемилостивого Спаса. С него и началось крещение муромцев. Поселение здесь Глеба было не случайным. Здесь в Пятницком селище в то время преимущественно жили славяне. С ними русский князь и епископ нашли общий язык. Они-то и стали первыми муромскими христианами в 1013 г. Крестили их в Озере Кстово.

У историков сложилось мнение, что юный князь Глеб ничего не успел совершить за свою короткую жизнь. Это не совсем так. Глеб начал крещение в Муроме, в дальневосточном крае Руси. Благодаря его деятельности стали православными жители Пятницкого селища. И, конечно, Глеб продолжил бы эту благородную миссию, если бы его не погубил Святополк Окаянный. 

 

Киевские митрополиты всегда проявляли особое внимание к Мурому и Ростову, так как их первыми князьями были первые русские святые Киевские князья Борис и Глеб. В результате стараний Киевских митрополитов в XI в. был основан муромский Спасский монастырь на месте пребывания Глеба. В Киевской Руси это второй монастырь после Киево-Печерской Лавры.

Глеб, поселившись за городом, образовал новый православный центр. И вполне правомерно предположение, что дружинники Глеба и священники, оставшиеся здесь в 1015 г. после отъезда Глеба в Киев, узнав о гибели князя, стали монахами Спасского монастыря. В это же время была учреждена епископия [25]. Резиденция епископа была, конечно, в Спасском монастыре. Муромский епископ и крестил жителей Пятницкого селища и других поселений, расположенных неподалеку от Спасского монастыря. Крещение началось еще при Глебе и совершалось в озере Кстово, недалеко от монастыря. Голубинский связывает крещение с деятельностью Спасского монастыря [26]. В житии Константина озеро Кстово не упоминается. (В озеро Кстово в далекой древности впадала речка Бучиха. Со временем речка и озеро высохли. Сейчас остался лишь овраг Бучиха). 

 

Где же и кого крестил Константин в 1192 году? На этот вопрос можно найти ответ в житии: князь вступил в Муром и утвердился в "старом вышнем городище". "Старое" [27] в сравнении с новым (кремлем), где тогда жили князья-братья Владимир и Давид, "вышнее" по отношению к посаду (Николо-Набережному селищу), о бурной жизни которого доказали археологические раскопки [28]. В старом городище, как во времена Глеба, жили язычники. И Константин просит у Бога "помощи и одоления, вопия: даждь ми свыше победу, идолы разори, безбожных шатания прогони... да буду победоносен и вышняго града гражданин". Значит, в старом городище было языческое калите. Константину удалось крестить жителей Старого городища. Крещение состоялось в реке Оке, как это изображено на иконе.

Авторы "Сказания о граде Муроме" считали Константина непосредственным преемником и продолжателем Глеба. И это действительно так. Константин выполнил задачу, стоявшую перед Глебом - крестил население города Мурома. Он пришел в Муром в 1192 году, как и Глеб в 1010 г. За это время произошли большие изменения. Центр города "многим летом минувшим перенесен был на иное место в край того же града и поставлен идеже ныне стоит", то есть через глубокий овраг на кремлевскую гору. "На территории кремля жизнь началась в X веке" [29]. Здесь с 1024 г. жил посадник Черниговского князя, управлявший всей Муромо-Рязанской землей. Сюда в 1097 г. приехал князь Ярослав. Здесь в XII в. был построен каменный храм. [30] Князья и бояре, безусловно, были православные. Кремль стал центром политической жизни Муромо-Рязанской земли, о котором сообщали летописцы центральных городов России. 

 

А Старое городище "подверглось разорениям….по времени умалися от частию нахождения ратных неприятелей...в сих бранях протекло времени сто семьдесят лет",до прихода Константина в Муром. Дата "сто семьдесят лет", как и "двести лет" взята из народного предания и поэтому приблизительная. Она названа не во всех списках, но она объясняет почему до Константина в Старом городище "живяху человецы мнози невернии и различнии языцы, змии суще". А в это время в кремле и южнее по берегу Оки в Спасском монастыре, на Пятницком и Козьмодемьянской селищах жили христиане. 

 

Какое же событие произошло за 170 лет до прихода Константина в Муром? По летописи это время совпадает с совершенным в 1020 г. по указанию Ярослава Мудрого убийством Константина - сына Добрыни, известного сподвижника князя Владимира, с приездом в Муром в 1024 г. на постоянное жительство Черниговского посадника [31]. Он поселился на горе, служившей жителям города Мурома убежищем в случаях нападения врагов (позднее здесь был построен кремль). Конечно, поселение здесь посадника вызвало сопротивление муромцев и разорение их укрепленного городища. Вследствие этих событий город разделился на языческий и православный. В кремле стали жить христиане-посадники, потом князья, а в Старом городище и на посаде остались язычники, для которых было много "разорений за 170 лет". В 1096 г. жестокие бои разгорелись между русскими князьями за овладение Муромом. Много раз на Муром нападали болгары, мордва и другие "ратные неприятели".

Нельзя не верить "Сказанию о граде Муроме", что город "бысть перенесен на ино место". Границы Старого городища просматриваются и сейчас. Сохранились остатки земляного вала, окружавшего городище. Его границы проходили с южной стороны по линии Троицкого монастыря вдоль глубокого (штабского) оврага. С запада сохранился земляной вал, пересекающий улицу Красноармейскую у дома №3 и доходящий до штабского оврага. Другой овраг являлся естественным укреплением с юга. На валу с восточной стороны в XVI в. была поставлена стена Благовещенского монастыря. Этот вал отделял городище от Николо-Набережного селища. Старое городище было укрепленным центром язычников. Оно, как Якиманское, Дмитровское и Чаадаевское городища, расположенные севернее Мурома, вниз по течению Оки, появилось еще в VI в. К Старому вышнему граду примыкал посад (Николо-Набережное селище). Здесь, как и в Старом городище, жило племя мурома, а потом сюда стали приходить славяне-язычники. Здесь были торг и пристань. Сюда приезжали купцы из Волжской Болгарии и других стран. Болгары волжские здесь жили постоянно. Об этом свидетельствуют археологические находки красной булгарской керамики. До Константина на посаде, безусловно, была мечеть. 

 

Сообщение жития о том, что в древнем Муроме жили народы "различный языцы", подтверждает М. Н. Карамзин: "еще во времена Рюрика мурома восприняли славянские обычаи языческие" [32]. А.П. Смирнов уже на основании археологических данных пришел к выводу: "русский Муром возник на месте муромо-русского поселения, носившего ремесленный характер» [33], наконец, еще убедительнее утверждение археолога нашего времени В. В. Седова: "в VII-X вв. в муромской земле имел место славяно-муромский симбиоз. На одних и тех же поселениях проживали и мурома, и славяне. Они хоронили умерших на общих могильниках" [34]. 

 

В "Сказании о граде Муроме" описана история Старого городища посада (Николо-Набережного селища). Это и есть, собственно, древний Муром, названный в "Повести временных лет" под 6370 (862) годом. Крестив язычников Старого городища, Константин продолжал "водворение христианства" на посаде, где жили мусульмане, распространявшие свою религию. Об этом сказано и в житии: "и престаша скверного Маомефа (т.е. Магомета) пророком называть". Правдиво сообщение в 35-м клейме житийной иконы о борьбе мусульман против христианства: "святой князь Константин слыша от православных христиан о приходе и совете злых неверных басурман (т.е. мусульман) убить его за сие" (за распространение христианства).

Севернее Николо-Набережного селища расположено. Воскресенское селище. Там тоже образовался муромо-славянский симбиоз. Константину выпало крещение жителей Воскресенского селища, а потом и других поселений Муромского края. По мнению Тихомирова, "крещение Мурома к приходу Константина было фактом состоявшимся...Христианство в Муроме утвердилось после 1013 г." Следует уточнить, что к приходу Константина была крещена южная часть Мурома, от Кремля до Пятницкого селища. А северный, более населенный район, оставался языческим и мусульманским. Историки, писавшие о Муроме, обращались к "Сказанию" и высказывали мнения о Старом городище. "Документы XVI века. - так назвал "Сказание" А.Л. Монгайт в своей брошюре "Муром",- говорят о более древнем поселении на Старом городище, там, где теперь находится Благовещенский монастырь" [35].

И Тихомиров пришел к выводу: "Первоначальный город XI в. находился в Старом городище, где была поставлена церковь Благовещения, которую в XVI в считали первоначальной" [36]. Следует уточнить: первоначальной она была на Старом городище и построена не ранее 1192 г. Значительно раньше была церковь в Спасском монастыре, построенная еще при князе Глебе. С нее началось крещение Мурома. И становится понятен тезис Тихомирова: крещение Мурома началось после 1013 г., тогда же была образована и Муромская епископия. 

 

Правильное прочтение "Сказания о граде Муроме" и житийной иконы Константина, Михаила и Федора меняет наши давно сложившиеся представление об истории древнего Мурома. 

 

Профессор богословия Голубинский и атеисты, считая Константина "мифической личностью", не признавали "Сказание о граде Муроме" историческим источником. Позиция атеистов понятна. Они, отрицая личность Константина, утверждали, что мощи были "сфабрикованы священниками". Но как богослов Голубинский, считая житие выдумкой, мог опровергать святость мощей? Странно, что некоторые историки 1950-60-х гг. не понимали "Сказания". Так археолог, Е.Е. Горюнова, как будто повторяя Иловайского, доказывала: "Житие Константина…освещает события XI - нач. XII века" [37]. Это же время княжения Ярослава (1097-1129гг.). Значит, Горюнова не утруждала себя вопросами: кто такой Константин, когда он был в Муроме и что совершил? 

 

Нельзя не верить авторам жития, что Константин "не господствовать градом Муромом желал, а лишь обратить в христианскую веру его жителей" и в своей молитве он выразил мечту стать "гражданином вышнего града" (а не князем). Жил Константин, вместе с епископом, в Старом городище и "ставите церкови во граде и в селах и монастыри мужские и женские". В житии Константин прославляется как просветитель, как распространитель образования: "и многие вдаша дети своя в научение божественного писания" в школы, образованные Константином при церквях.

Итак, Константин завершил крещение Муромского края, начатое Глебом. Нас, конечно, удивляет, что процесс крещения в Муромском крае затянулся на целых 200 лет. Но, как ни странно, это так. Трудности распространения православия в Муроме объясняются тем, что Муром - пограничный город на дальнем востоке Руси. Его "первии насельницы" - мурома были язычниками. К ним приходили родственные народы из-за Оки, тоже язычники, и славяне сюда бежали с запада от Феодальной зависимости и христианства. Муром был самым крупным ремесленным и торговым центром на Оке. Таким он стал в результате торговли с Волжской Болгарией [38]. А она насаждала мусульманство. Муромские язычники предпочитали мусульманство христианству. Ведь мусульмане-болгары волжские не требовали от них дани как русские князья. И в Муроме на посаде, конечно, была мечеть. Константин в этом древнем районе поставил первую церковь, которая получила название Николы Набережного.

Следует заметить, что запоздалым "внедрение христианства" было не только в Муроме. В XII в. вятичи оставались еще язычниками. 

 

Благодаря христианскому подвигу Константина и епископа Василия, приехавшего с ним. Муромский край в начале XIII века весь стал православным, русским. Поголовного крещения муромцев в 1097 году не произошло. Голубинский это объясняет бездеятельностью Ярослава и его преемников. Незадачливым был князь Ярослав на поле брани. Об этом можно прочитать в летописях: "Бися Ярослав с мордвою и побежден бысть Ярослав", при его слабом правлении началось дробление Муромско-Рязанского княжества. По возрасту ему достался престол Черниговского князя, но в 1127 г. его выгнал из Чернигова племянник, и он с горестию возвратился в Муром. Его сыновья стали управлять Муромом и Рязанью уже раздельно.

Муром входил в Черниговскую епархию, которая по причине удаленности не уделяла ему должного внимания. Это тоже явилось причиной затянувшегося крещения. Когда же Муром попал в зависимость от Великих Владимирских князей, то с их стороны не получил должной заботы. Ведь для самого Владимира и Суздаля епархия была учреждена лишь в 1215 г., после смерти Всеволода III, его сыном князем Георгием, чтобы Владимир и Суздаль не зависели от Ростовской епархии.

Историки не допускают мысли о появлении Константина в Муроме в конце XII в., когда Муром был в зависимости от великого Владимирского князя Всеволода III. Но ведь Константин пришел в Муром не как завоеватель, а как миссионер православия, как креститель. И благословил Константина на христианский подвиг митрополит Всея Руси Никофор II. В руках митрополита была вся духовная власть Руси. "Киевский митрополит решительно влиял на политический климат всея Руси" [39]. А митрополит в России тогда был один - Киевский. Андрей Боголюбский хотел учредить митрополию во Владимире, но патриарх Царьградский не разрешил. Митрополиты киевские дружны были с князьями Владимирскими. У них во Владимире была своя резиденция [40]. У Никифора II, конечно, была договоренность с Всеволодом III о появлении Константина в Муроме. Всеволоду нужен был Константин. Ведь крещение способствовало усилению его власти. 

 

Значит, не было препятствий появлению Константина в Муроме. И снова возникает вопрос: кто же он, этот муромский апостол? Внимательно читая житие, анализируя икону, убеждаемся, что был он князь без княжества, князь-изгой и, как ни странно, сын великого Киевского князя Святослава Всеволодовича. Но не было у Святослава сына по имени Константин. Кто же он? Историки искали его не одно столетие. Не нашли и отождествили с Ярославом, чтоб успокоиться. Теперь вот я ищу. Ищу, потому что на иконе написано: "Святой Константин народы града Мурома просвети крещением в Лета 6700 году". Ведь на иконе должна быть, правда. И где-то эта, правда, должна быть подтверждена. Читаю книги по истории Древней Руси в поисках подтверждения иконной правды. И вот не очень давно, уж в который раз читаю своего любимого историка В. О. Ключевского… Наконец-то, на сороковом году поисков читаю: "В XII веке Муромо-Рязанский князь Ярослав, младший сын Святослава Черниговского, стал князем-изгоем, вышедший из общего порядка получения великокняжеского престола ввиду своего младшенства". А ведь князь Святослав Всеволодович Черниговский в 1180 г. унаследовал престол великого Киевского князя [41]. Но его младший сын не имел права на престол ни в Чернигове, ни в Киеве, ни даже в Муроме. Какой он несчастный, обездоленный! Состарившийся Святослав Всеволодович понимал, что после его смерти младшему сыну, всегда жившему при нем со своими детьми и женой, уже не будет места в Киеве и вообще нигде. Горькая судьба изгоя. И великий князь позаботился о сыне и внуках. В 1192 г., за два года до смерти, благословил его на крещение народа земли Муромской, входившей ранее в Черниговское княжество. Конечно, обойденному судьбой младшему сыну князя Киевского Муром во сне снился. Уж если князем быть не судьба, так христианским подвигом обрести место в жизни себе и сыновьям. Вот он, сын великого Киевского князя Святослава Всеволодовича. Его житие - это его биография и на иконе о нем святая историческая, правда. Наконец-то я его нашел! А имя? Константин – имя, данное Ярославу при Крещении. 

 

И митрополит Киевский благословлял Константина (а не Ярослава) на крещение "народов муромских". Поэтому ни в одном из списков жития не упоминается имя Ярослава. И мы знаем Константина. Муромские князья Владимир и Давид, конечно, знали о существовании князя-изгоя Ярослава, проживающего в Киеве у отца. Но их известили, что в Муром приедет из Киева не князь, а миссионер православной русской церкви Константин, чтобы крестить упрямых язычников и поселяющихся среди них мусульман из Волжской Болгарии. Поэтому и не было никаких столкновений между князьями и крестителем. Константин - креститель. Следовательно, Константин, крестивший "народы муромские" в 1192 г.- сын Черниговского князя Святослава Всеволодовича, ставший потом великим Киевским князем, а не Ярослав, княживший в Муроме в 1097-1129 гг.

И вот Константин в Муроме. Он крестил народ, но не княжил. В житии ничего не сказано о его связях с другими князьями. Потому он не упоминался ни в каких известных нам летописях. А реплика в житии "князь Константин верою христовою разбогател" убеждает, что не было у него ни земли, ни крестьян. В житии правдиво сказано: "Константин не господствовать градом Муромом желает, а лишь обратить в христианскую веру его жителей". А бояре муромские и Всеволод III знали о его княжеском происхождении, поэтому и трудным было княжение Давида (1205-1228). Так в 1208 г. Всеволод вдруг переводит его из Мурома в Пронск, откуда его выгнали пронские князья. Вполне закономерно предположение: Всеволод рассчитывал поставить деятельного Константина князем в Муром. И в "Повести о Петре и Февронии" описано, очевидно, правдивое событие: князя Петра (Давида) изгоняют из города муромские бояре, возможно потому, что Константин им больше нравился. Так и жили князь Давид и Константин в Муроме. Давид в Кремле, а Константин в Старом городище. В 1228 г. преставился Давид в монастыре и "похоронен бысть внутрь града", то есть в Кремле. А в 1232 г. умер и Константин. Его могила у Благовещенского собора. И оба они причислены к лику святых. Константин за крещение "народов муромских", а Давид (Петр) за женитьбу на крестьянке. Имя незадачливого князя Давида всегда было в почете. Память о Константине-крестителе невыгодна была сыну и внукам Давида. Поэтому могилу его забыли-забросили. А в 1552 г. имя крестителя воссияло, сам царь Иоанн Васильевич поклонялся святому Константину, как и Давиду (Петру). 

 

Читая житие Константина, верится всему, что там написано. Почему же историки не оценили его? Потому что в известных им летописях не нашли муромского князя по имени Константин. И были уверены, что в Муроме своей летописи не велось. Однако В.Н. Татищев в "Истории Российской" среди летописей многих городов называл и муромскую, даже оставил сообщение: "Ее изволил взять Его Императорское Величество ( Петр I), едучи в Персию" [42]. А.Г. Кузьмин находил тенденциозные поправки муромских авторов [43] и пришел к выводу: "следует считаться с возможностью существования муромских летописей". С.Н. Введенский в докладе "Следы существования муромской летописи"[44] доказал, что муромская летопись была. 

 

Безусловно, авторы жития Константина и текстов житийной иконы знали муромскую летопись. В памяти народной могли сохраниться имена князей и епископа, приблизительные даты: "двести лет…", "сто семьдесят лет...". А точные даты: 6700 (1192) г. - гибель Михаила и крещение муромцев; 6731 (1223) г. - смерть Ирины; дни и месяцы смерти Федора (28 Февраля) и Константина (12 марта) 1232 г. можно было извлечь только из муромской летописи.

Следы муромской летописи просматриваются в списке Милованова, изданном в Муроме в 1901 г. В частности, там есть дата 1261 год - это время запустения муромского Благовещенского монастыря. Этой даты нет в списках жития Константина и "Сказании о граде Муроме"... Их авторы не могли написать, что царь Иван Грозный в 1553 г. обновил запустевший Благовещенский монастырь. Для царя значительнее выражение "основал". Так они и написали. И другие даты из Муромской летописи можно найти в списке Милованова, при всей путаности его сюжета. В частности, только из муромской летописи могли быть взяты уточнения события упомянутого в Лаврентьевской летописи под 1351 годом: "князь Юрий Муромский обнови отчину свою". В тексте Милованова читаем: "весной 1351 года" и там названо имя князя Юрия (Георгия) полученное при крещении "Иван". 

 

В 1547 г. муромская летопись была послана в Москву на Стоглавый собор. Митрополит Макарий взял из нее краткие сведения о крещении Мурома, о пребывании в нем святого Глеба и Константина для Пролога и Четьи-Миней. Таким образом, уже тогда Константин был признан продолжателем деятельности Глеба. О них обоих сообщалось как об исторических личностях-крестителях Мурома. 

 

Преосвященный Макарий и Филарет при канонизации муромских князей Константина и Петра (Давида) в 1547 г. и, конечно, знали о них из муромской летописи, знали, что они оба жили в Муроме в одни и те же годы XIV в. Макарий и Филарет представляли деятельность каждого из них отдельно. Поэтому обоих причислили к лику святых...

В 1553 г. после обретения святых мощей и построения каменного Благовещенского собора с приделом Константина, Михаила и Феодора муромские священнослужители написали пространное житие святых, соединив в нем летописные даты с приблизительными из устных преданий. Они изначально представляли деятельность Константина продолжением деятельности Глеба. Только из муромской летописи могли попасть исторические сведения в список Милованова: "Константин постригся в монахи. Его сына Феодора убили муромцы". Это замечание правдивее житийного текста, в котором убийцами Феодора названы "язычники" по аналогии с убийцами Михаила. В 1232 г. в Муроме язычников быть уже не могло. Очевидно, Муромцы, убившие Феодора, были сторонниками сына князя Давида, унаследовавшего власть в 1228 г. Князь Давид и Константин, принявший монашество, жили мирно. А между их детьми разгорелась вражда. 

 

Позднее муромская летопись была передана Татищеву. Из нее историк узнал, что Владимир при первом распределении городов между сыновьями Муром дал Борису. А потом, после смерти старшего сына Вышеслава, князя Новгородского, "посади Бориса – Ростове, а Глеба - Муроме". 

 

Мисаил в своем "Опыте исторического исследования" усомнился в исторической правде жития Константина ради ложной идеи отождествления. Сравнив житие с другими сказаниями и "Словом о Владимире Святом", он нашел "довольно обильные и буквально заимствованные из них" описания событий. Но эти заимствования нужны были автору для убедительности христианского подвига нового святого. Автор представил, что Константин крестил народ в Муроме, как Владимир в Киеве, как Леонтий в Ростове. Константину воздал он славу по заслугам, как крестителю "муромских народов". Эти заимствования не снижают исторического достоинства жития. В "Задонщине" приведены фрагменты из "Слова о полку Игореве" в целях идейной выразительности. 

 

Надо отдать должное, что автор жития сочинил поэтичный рассказ о том, как ангел города Мурома и Церковь православная взывают к Богу о просвещении Мурома верой Христовой. Поэтично и содержательно изложено устное народное предание об историческом событии: "якоже слышахъ тако и написахъ". Разве можно не верить правдивости жития? Все внимание сосредоточено на истории крещения Константином жителей древнего города. Нет рассказов о чудесах, оборотнях, летающих змиях, о чудесных исцелениях болящих. Автор жития стремится убедить нас в правдивости исторического события, как и в преимуществе христианства над язычеством.

В житие Константина включены исторические даты из несохранившейся до нас муромской летописи. Это придает житию исторический характер. Автор жития сумел соединить в единый текст народное предание о крещении Мурома с летописными Фактами. В житии правдиво рассказана история древнего города, превратившегося из симбиоза "разные языцы" в русский город благодаря крещению. Житие Константина - это историческая повесть, повесть документальная. Это определение высказал А. Л. Монгайт в своей брошюре "Муром". В житии события изложены в их исторической последовательности, названы имена известных исторических личностей: великого Киевского князя Святослава Всеволодовича и митрополита всея Руси Никифора II. Исторические даты жития точно определяют время описанных событий: 1192-1232 годы. Исторический характер жития Константина особенно хорошо понятен в "Сказании о граде Муроме". В нем житие соединено с народным преданием об известной в летописях муромском князе Георгии и епископе Василии Рязанском, обновившими в 1351 г. самую древнюю часть Мурома, где в свое время обосновался и строил первые храмы святой Константин. Князь Георгий и епископ Василий возродили деятельность Муромской епископии. Ключевский считал, что "Сказание об обновлении града Мурома и рязанском епископе" представляет один литературный памятник. Так думали и авторы иконы Константина, Михаила и Феодора. 

 

Муромскому князю Георгию и епископу Василию Рязанскому посвящены последние шестнадцать клейм (72-87) житийной иконы Константина, Михаила и Феодора. Их деятельность проходила одновременно на территории Благовещенского монастыря, т.е. на территории Старого городища. Поэтому авторы "Сказания о граде Муроме" объединили в одно произведение житие Константина и предание о князе Георгии и епископе Василии. На клейме 72-м представлен князь Георгий с дружиной. Они подъехали к кремлевским воротам града Мурома. Надпись на клейме, как и изображение кремля, связывают деятельность муромских святых Константина и Георгия. Георгий возобновляет жизнь города, крещенного Константином: "По преставлении же благоверного князя Константина, и чад его князя Михаила и князя Феодора, и после запустения града Мурома от неверных людей и прииде из Киева града благоверный князь Георгий Ярославич. " 

 

Князь Георгий известен в русских летописях. Там кратко сказано: "Князь Георгий Ярославич муромский обнови отчину свою Муром запустевше от первых князей". Так записано в некоторых летописях под 1351 г. На иконе дата не указана, потому что стиль иконных надписей отличается от летописного. Однако на иконе по-своему создано представление о времени в связи с предшествующими историческими событиями, с князем Константином. Иконописный текст правдивее летописного объясняет причину запустения Мурома: "от неверных людей", т.е. от татар. Личность князя Георгия на иконе романтизирована. В 72 кл. так написано: Он "прииде из Киева града". На самом-то деле Георгий приехал из села Борис-Глеба, где вынуждены, были жить муромцы, скрывавшиеся от татар в священных местах пребывания святого князя Глеба. Кл.73: "Святой благоверный князь Георгий Ярославич поставил себе двор... во граде Муроме" (аналогичные строки есть и в летописи). Изображен Георгий в княжеском кресле, как и Константин, на фоне кирпичного здания. Перед ним стоят бояре. Опять удачное соединение композиций. Красная стена продолжается в 74-м клейке с надписью: "Георгий Ярославич первоначальную церковь Благовещения пресвятой Богородицы обновил и епископа оустроил попрежнему именем Василия". Епископ Василий изображен у белого храма и как бы в храме, у аналоя, и князь Георгий с боярами стоят за ним. Князь Георгий Ярославич построил новые церкви, конечно, деревянные, Благовещенскую и Святых страстотерпцев Бориса и Глеба. Здесь, в Старом вышнем городище князь поставил свой дом. (На месте церкви Бориса и Глеба впоследствии был построен Троицкий собор с приделом Бориса и Глеба и основан Троицкий монастырь). Летопись весьма значительно рассказывает о князе Георгии. С его приезда в Муром, с его деятельности возобновилась жизнь в городе. Но деятельность его была не продолжительна. "В лето 1354 в орде получил "ярлык" на Муром неизвестный князь Федор Глебович, пришел к Мурому, взял под стражу князя Георгия и сел в Муроме". Однако в памяти народной князь Георгий остался как возобновитель, "оустроитель города Мурома". И русская православная церковь причислила его к лику святых. Святой князь Георгий скончался 80-летним старцем. И вполне возможно, что он был захоронен у Благовещенского храма вместе со святым Константином, его женой и сыновьями. 

 

Полно мистических приключений легендарное житие Василия Рязанского. В 75 кл.: "Бысть во граде Муроме муж праведен епископ именем Василий…и вообразуя себя диавол в девицу и объявися всему народу". Ни в чем не повинный епископ сидит в кресле, а народ, увидя девицу, но не поняв, что это диавол, обвиняет его в прелюбодеянии. Кл. 77: Встретившись с народом "святой рече, отцы и братия неповинен есть делу сему блудному". Кл. 78: "Святой Василий всю нощь со слезами молился господу Богу". "И отпев литургию… нача перед образсм пресвятой Богородицы молиться иже приде из Киева с благоверным князем Константином' (кл. 79). "Святой Василий прием икону пречистыя Богородицы, на ню же возложи святую надежду о своем спасении» (кл. 81). "...и поиде до реки Оки. Провожаша же его вельможи града Мурома и весь народ и хотяху ему судно дати ко плаванию. Святой же стоя со образом Богородичным на бреге" (кл. 82) "снем с себе мантию и простере ю на воду и вступи на ню,нося образ, и Святый епискуп несе бысть духом бурным противу быстрин речных. . .видев же сие чудо муромсти граждане падаша на землю, вопияху вси со слезами, глаголюще: "О святой владыко Василий, прости нас грешных раб своих (кл.83-84). "Бысть же сие чудо в третий час дни. И того же дни в девятый час принесен бысть в город нарицаемый Рязанью".